Ушедшее лето. Камешек для блицкрига - Страница 30

— Вам, что спирта жалко? Грузите ещё бочку.

— Уже, — коротко ответил сержант, и спросил: — Товарищ капитан, а может вам не надо ехать? Кто его знает этого воентехника, вдруг увидит вас, да задний ход сыграет?

— Не переживайте, Моисей Авраамович, я сейчас в НКВД, а потом на желдормост. А вы там, кстати взрывчатку не замечали, в той колонне? А то, ещё бочку можете взять.

— Не даст, — грустно вздохнул наш героический «зампотылу», — Это про патроны я ему доказал, что они в «трёхлинейку» не влезут, а взрывчатка калибра не имеет.

— Ладно, разберёмся сами. Только сделайте всё чисто, впрочем, кого я учу?

— Есть! — Абрамзон убежал к машине, и встав на подножку по хозяйски заглянул в кузов. Что-то приказав бойцам, он с силой захлопнул дверцу. Полуторка газанула, задержалась, пока открывали ворота, и покатила в сторону моста. Я же подойдя к «эмке», спросил у выглянувшего из под боковины капота Зубрицкого:

— Что случилось, товарищ старшина?

— Да, пустяк. Пару гаек подтянул, что, ехать надо?

— Да, Павел Васильевич. Надо съездить в НКВД, а потом будет видно.

Уже сев в машину, я посмотрел на водителя, и негромко сказал:

— Благодарю.

Зубрицкий только махнул рукой, завел двигатель, и мы тоже поехали. Время поджимало, а я до сих пор не решил вопрос с минированием железнодорожного моста.

Впрочем, я зря торопился. В НКВД Строкова не было. Чем-то растроенный Заяц, принял меня довольно таки недружелюбно, и категорически отказался выдать мне схемы расположения минных камор. Правда, поняв, что я в его проблемах не виноват, извинился за тон отказа.

— Но, Алексей Юрьевич, кстати, поздравляю вас со званием, не могу же я залезть в сейф начальника. Так что, или попозже зайдите, или подождите Строкова.

Посмотрев на часы, я поднялся:

— Лучше, я подожду в машине. Не буду мешать вашей работе, да и за папиросами надо сходить.

— Ну и ладненько, — обрадовался милиционер, чувствовалось, что работы у него выше головы, и вся срочная.

— Да, а что с тем задержанным? — поинтересовался я, задержавшись у двери. Заяц сморщился, и что-то проворчал себе под нос.

Так и не дождавшись внятного ответа, я вышел из здания, и прикурив папиросу, остановился у машины. Докурив, и предупредив Зубрицкого о том, что пойду в буфет ресторана, неторопливо направился к цели. Лёгкий ветерок гонял по брусчатке обрывки бумаги, и слегка пожелтевшие листья каштанов. Площадь была пуста, только возле спуска на мост всё тянулась и тянулась очередь из повозок. Спускаясь с горы по двум улочкам, ручейки беженцев сливались в один на дальнем, от меня, краю площади. Внимательно посмотрев на течение людской реки, я с облегчением убедился в её равномерности. Пройдя мимо обкома, и ответив на приветствие милиционеров, мне пришлось притормозить, пропуская вылетевшую из ворот обкома «эмочку». Убедившись, что машина повернула на гору, то есть не по нашу душу, я дошёл до знакомой двери. Сюрприз ждал меня неоднозначный. Буфет стал торговать по коммерческим ценам, то есть карточки оставались мне, но цены выросли втрое. За пачку «Казбека» надо было платить больше червонца! Почесав в затылке, и проверив наличность, я плюнул, и купил сразу десять пачек. Получив аккуратно перевязанный бечевкой сверточек, я купил ещё несколько коробков спичек и вышел на улицу, со свертком, и практически с пустыми карманами.

Начальник УНКВД уже дожидался меня, достав карту из сейфа. Вместе мы изучили схему расположения зарядов, и уперлись в вопрос, кто же будет закладывать взрывчатку? Взрывников у Строкова не было, а у меня тем более.

— Ну ладно, толом мы каморы забьём, — Я отмахнулся от дыма папиросы, и вновь с яростью уставился на схему, — Но как устанавливать детонаторы, и прокладывать линию?

— Не знаю, — капитан госбезопасности машинально сломал спичку, потом кинул её в пепельницу и взял трубку телефона: — Пётр Васильевич, зайдите ко мне.

Пока Заяц не пришёл, мы сидели, курили, и просто молчали. Дверь открылась:

— Вызывали, Виктор Иванович?

— Заходите. Вот, скажите нам с капитаном, где наш «Подрывник»?

— Да где же ему быть? Сидит у нас в изоляторе. Повезло ему. Дело ещё не закончено, никак не вспомнит, у кого конкретно, он взрывчатку брал. Прокурор продлил срок задержания.

Повернувшись ко мне, Строков объяснил:

— Поймали тут на реке, одного умельца. Ещё месяц назад, рыбу решил глушить «бонбами», партизан с Гражданской, чтоб его. Дело было недалеко от желдормоста, так что его быстро повязали, и ко мне. А он пьян до изумления. Когда протрезвел, разобрались, да и передали дело в милицию. Думали влепить ему штраф, да дело с концом, а оказывается у него взрывчатка в «бонбах», с войсковых складов. Так что, пришлось дело обратно забирать.

— В общем, — продолжил Заяц, — надо выяснить где же он, взял взрывчатку. А этот старый чёрт, ничего не помнит. «Накатили четверть с кумом. Тут хлопцы подходят, усе в форме, и гутарят, что горилки им надоть. Ну кум, уже готов, а у меня взыграло. Говорю, будет вам, хлопцы горилка, а вы мне гранату дайте». Вот так и рассказывает, а кто эти хлопцы, какие хоть у них звания, а… — со злостью закончил старший лейтенант милиции.

Я с трудом сдерживал смех:

— Так, на кой лях, ему граната?

— Да упёрся, как баран у ворот! Сом у него в личных врагах! Пять лет не может того сома из бочага вытащить!

Мы со Строковым не выдержали, и захохотали, потом я всё таки немного успокоился, и поинтересовался:

— Так сом, хоть всплыл?

— Никто не знает, — не выдержал, и усмехнулся Заяц, — Когда стрелки НКПС лодку поймали, этот подрывник уже спал. В лодке, рыбы не было.